Вернуться к обычному виду
Версия для слабовидящих

Наши земляки

 
01.02.2013

Коржаков Борис Михайлович. Памяти моего отца...

4.jpg

У судьбы своя нить. У кого - она длинная, кому – то отмерен  короткий, но яркий путь. О ком – то долго помнят, кого – то забывают быстро.Я хочу рассказать о своём папе, о человеке, который дал мне жизнь, образование, учил правильно жить, и не просто учил, а своим примером, своими поступками, всей своей жизнью. И как жаль, что в жизни мы не говорим хороших слов, и не выражаем чувств к людям, которых мы любим…

Мой отец Коржаков Борис Михайлович ( в других документах Михеевич) родился 19 апреля 1928 года в простой рабочей семье и был третьим ребёнком

2.jpgу отца и первым у его второй жены. Мой дед Михей Михеевич, сам родом из села Ерал. Семья переехала в Миньяр и дед стал работать на заводе, где и случилось несчастье, травма, лишившая его одной ноги, и дед тал инвалидом. Вскоре умерла жена, оставив двух дочерей, и он женился вновь. Вот в этом браке и родился мой отец и его брат. Моему папе было всего 7 лет, когда умерла мать, и все заботы о братьях легли на их старшую сестру Раису Михайловну.

Трудным было детство. «В школу пошёл в каких-то обносках»,- вспоминает отец. Дома невпроворот работы, еда скудная, хотя сёстры и работали. Помогало то, что у них в доме останавливались крестьяне из соседних деревень, приезжавших к нам в Миньяр на базар. За постой платили продуктами. И уже тогда папа дал себе слово – «Вырасту, и не буду так жить, вырвусь из этого замкнутого круга».

Но не всё в нашей власти…1941 год…Война. Она внесла свои коррективы в планы людей.

И вместо учёбы 13- летний паренёк встал к станку. Выдали карточки. Но время было тяжёлоё. Отец рассказывал «Пацаны мы были, утром шли на работу и баловали, кидались снегом. Зима 1942-43 годов была холодной. Воробьи замерзали на лету. А мы, мальчишки, этих воробьёв подбирали и клали за пазуху. И однажды, шёл я на работу один, темно, стал подбирать, ещё трепещущего воробья, и как упал, не понял даже, поднялся и пошёл на работу. А в проходной, которая находилась ниже здания 32-квартирного дома, мне говорят, а ты опоздал на 20 минут. Оказывается, я ударился головой и пролежал без сознания, а поднялся, откуда знаю время, вот и пошёл через проходную, знал бы, через забор перелез. А время было суровое, в проходной стояли работники специа
льно присланной военизированной охраны НКВД, сообщили в цех, и меня лишили продовольственных карточек на месяц, а дома ещё отец выпорол, и велел сестре давать мне хлеба кусочек и пустой воды. Но сестра у меня была замечательная, в тихую, кормила, понимая, что может нарваться на гнев отца, да и на работе мужики подкармливали, зная мою беду. Все, кроме моего отца понимали, что голодным в горячепрокатном цехе я не смогу работать.»
1.jpg
Вот так и жили. После войны остался мой папа в горячепрокатном цехе. 
В 1948 году был призван в ряды Советской армии. Их было несколько миньярцев, попавших служить вместе: Геннадий Рогов, Виктор Моков, Юрий Кочеков – все горячепрокатчики, всем по 20 лет, и дружили они потом всю жизнь, после армии, потому, что многое им пришлось пережить, т.к. попали они на Западную Украину, уничтожали банды бандеровцев.

Это было под Ровно. Расположились в маленькой деревушке. Затишье. « От нечего делать гоняли собак по деревне, привязав им к хвостам банки. И вот однажды ночью ушли мы с земляками и ещё несколькими солдатами на соседний хутор, в самоволку, а когда вернулись под утро, наших товарищей уже не было в живых. Ночью на деревню напали бандеровцы и перерезали спящих солдат. НКВД.., разборки.., но время было уже не то, да и разбираться особо никто не стал, нас не наказали, так и остались мы дослуживать на Западной Украине, был несколько раз ранен»- вспоминал отец.

В 1951 году демобилизовались, вернулись все в Миньяр. Возвратился на завод. Работал вальцовщиком горячепрокатного цеха. Потом женитьба на молоденькой 18- летней девушке Вороновой Руфине. «Уж больно красавицей была, а как пела.., маленькая, изящная, с горящими глазами, палец в рот не клади, такая языкастая,»- вспоминал папа, а мама смеялась ему в ответ, т.к чувства эти были взаимными. Всё было в их жизни, и плохое и хорошее, но мы с братом всегда видели любящих родителей, очень заботливых, строгих и понимающих нас.

Сразу начали строиться… Восемь часов на работе, а после работы рубил сруб для будущего дома, причём один, до темна. Мама приносила ему поесть «затируху», которую отливала ей бабушка (мамина мать), т. к. жили вместе с ней, потом ушли на квартиру, и уже мой брат родился в доме, который построил папа своими руками. Мама рассказывала, что они с сестрой Галей носили с горы камень на фундамент, землю вёдрами, месили глину на печь. Я удивляюсь, сколько было у отца сил, как он это выдерживал. Стройка, денег не хватает, на заводе платили мало, берегли каждую копейку. «Это безденежье просто выматывало, но я дал себе слово, у моих детей детство будет не таким как у меня, я дам им всё». А беда пришла нежданно- негаданно.

1957 год. Есть дочь, родился долгожданный сынок. Потихоньку налаживается быт.

Но однажды во время работы на вальцовке, в ночной смене, раскалённая заготовка вырвалась из клещей, взвилась красной змеёй вверх и… «Дальше я ничего не помню. Очнулся в какой –то темноте. Ну, думаю, умер.., а как же дети, мелькнуло в голове. Но тут послышались голоса, значит, живой. А мысли бьются, так я слепой, лучше бы умер!» Это потом он узнал, что кто-то пропустил бракованную заготовку, которая изначально шла искривлённой и он просто не смог бы её удержать. А заготовка, - взвившись вверх резко пошла вниз и попала отцу в надбровницу, раскроив при этом пол лба. Удар был такой силы, что отбросил отца назад, что в общем-то спасло ему жизнь, т.к. при падении угол удара изменился и заготовка прошла в миллиметре от виска и в в полсантиметре от глаза. А темнота – это забинтованное лицо, это были последствия операции. Потом долгие месяцы реабилитации, курортное лечение. Вроде здоровье восстановилось, жизнь продолжалась. Помогали все, и заводчане, и друзья, и родственники. Уже тогда папа пользовался уважением и авторитетом окружающих.

С приездом на завод Лукина Юрия Викторовича работы прибавилось, началась реконструкция завода, требовались знания. Мы вместе с отцом пошли в школу. Я – в первый класс школа №1, а папа в 7- ой класс ШРМ.

К.Е. Вайштайнер – директор ШРМ после окончания школы настоял на том, чтобы отец учился дальше. «Я и сам это понимал, что надо учиться дальше- говорил он,- да и филиал Ашинского индустриального техникума был рядом, вот и сел опять за парту. Вместе с детьми учился (брат в это время тоже пошёл в школу от авт.). Преподаватели были дельные, грамотные, умеющие донести до нас не только теоретические знания, но и весь свой практический опыт нам передавали. Капуркин Н.Я., Рубцов Д.И.. Синицин..» Папа с особой теплотой их всегда вспоминал.

Ещё обучаясь в техникуме отец стал сменным мастером. Именно его смена трудилась в ту ночь, когда Ю.В.Лукин доказывал в Минчермете необходимость реконструкции завода и горячепрокатного цеха в частности.

Работа работой, но папа был настолько деятельной натурой, что не мог стоять в стороне от событий в городе, на заводе. Его избрали в профком завода, затем в Совет депутатов трудящихся Миньяра, причём неоднократно. У нас дома всегда кто-то бывал: с просьбами, за советом, да и просто так с Михалычем «пообтереть». Надо сказать, человек он был открытый, прямолинейный, с большим жизненным опытом. Наверное, поэтому к нему так тянулись люди.

Ещё в 50-е годы папа вступил в ряды КПСС, это было веление времени. И только в 90-е годы он убрал свой партбилет, но не сдал его, не порвал как многие, а мне сказал :«Это целая эпоха, в ней было не только плохое, но и хорошее, это и моя жизнь тоже, не забывай об этом.»

Увидели в нём качества организатора и назначили старшим мастером горячепрокатного цеха, где он когда-то начинал работу помощником вальцовщика, затем вальцовщиком, мастером смены и вот теперь старшим мастером. Никуда из цеха не уходил, в этом же цехе проработал до ухода на пенсию в 1988 году, 46 лет отдано этому цеху. После выхода на пенсию отец ещё продолжал работать. Его общий трудовой стаж почти 60 лет.

Взяв в руки его награды, как бы пролистываешь его жизнь. Вот наградной лист «За доблестный труд в годы ВОВ», подписанный ещё Сталиным, ( а ведь отец был ещё мальчишкой тогда)…, Орден Отечественной войны 2-й стенени, Орден «Знак Почёта»… Вот медали: « Медаль Жукова», « За победу в соц соревновании», За трудовые успехи, За участие в разгроме бандеровских формирований на Западной Украине, значки «Ударник коммунистического труда», «За трудовое отличие», « К 100-летию со дня рождения В.И Ленина» юбилейные медали участника Великой Отечественной войны. Но отец говорил: « Я не участник войны, не воевал на фронте, и не собираюсь кричать об этом на каждом углу, выбивать себе награды. Я приравненный, потому, что после войны очищал Украину от нечисти и всякого фашистского сброда, а это тоже была война, не одного товарища похоронил. Спасибо, что нас вспомнили и отметили»

Вот эта мудрость всегда меня удивляла. А его прямолинейных высказываний побаивались многие, не умел он кривить душой.

Нас с братом воспитывали строго, требовали хорошей учёбы, послушания, но и баловали. Нам с братом, в то в вообщем-то нелёгкое время, доставали многое, устраивали дома ёлки, дни рождения с другими детьми( в то время это было редкостью). Мы не боялись отца, строже была мама. Но авторитет папы был непререкаемый. На родительские собрания ходил он, но нравоучений не было: посмотрит строго – значит ругали, глаза блестят и улыбаются – всё хорошо. Был и председателем родительского комитета в школе №4, где учился брат. Многому он нас с братом Сашей научил. Я не забуду его слова « Вы мои дети, вы брат и сестра, помогайте и не бросайте друг друга, вы самые родные люди друг другу, цените это».

Когда я закончила школу, отец сразу сказал: «Учиться дальше». И помог во всём. Очень радовался полученному мною диплому о высшем образовании. Брат пошёл по стопам отца. Закончил техникум в Миньяре, отслужил в армии ( когда брат служил, отец так переживал за него, что ездил к нему в армию несколько раз), пошёл на вальцовку в цех, где работал папа.

Мама очень болела, и все домашние заботы, воспитание нас с братом лежало на плечах отца. Мы со всеми проблемами и заботами шли к нему, но он не навязывал своего мнения, а так, ненароком, между делом скажет несколько фраз, а ты задумаешься.

А каким замечательным дедом он был! Для него внуки были на первом месте. Чем мог, помогал, наверное, у всех, внуки роднее и дороже, чем родные дети (или это нам только кажется). И это хорошо! Он видел в них своё продолжение…, и радовался, что дети и внуки живут лучше, чем когда- то он. Дед даже правнучку успел понянчить.

А ведь этим мы обязаны и ему, ведь как обещал он себе- вырваться из порочного круга нищеты, слово своё сдержал, пройдя через многие невзгоды и несчастья. И пусть жили мы небогато, но не ощущали нужды.

Ушёл папа из жизни рано. Ему было 72 года. Смерть мамы далась отцу тяжело и после её смерти прожил он всего 4 года.

3.jpg

Но и в последние годы своей жизни отец всегда был окружён людьми. К нему шли просто поговорить. Был он и в Совете ветеранов.

Болел, но не жаловался. Говорят, хорошие люди умирают в одночасье. Папы не стало под Новый год. Он позвонил нам с братом: сначала ему на работу, потом мне домой, спросил, как дела, поздравил с избранием в Совет депутатов МГП и больше ничего не успел сказать… Вроде попрощался, услышав наши голоса, а мы с Сашей его.

Все, кто был близок с отцом, кто просто его знал, пришли нам на помощь, ведь перед Новым годом, у людей свои заботы. Но 31 декабря, все: знакомые и просто, знавшие, пришли проводить нашего папу Коржакова Бориса Михайловича, в последний путь. Таково было уважение к моему отцу жителей Миньяра.

Всё он успел в своей жизни: и деревья посадил, и дом построил, и детей родил и вырастил, и внукам успел помочь, и даже правнучку носил на руках.

Но его жизненная нить оказалась не такой длиной, как хотелось, он мог бы ещё радовать нас своими прибаутками, приносить пользу людям. Папа мало рассказывал о себе, начал вспоминать только в последние годы жизни. И эти воспоминания о моём отце иногда больно жгут сердце. Как мало, мы, дети, уделяем внимания своим родителям, как часто нам некогда. А когда они уходят нам становится стыдно. Мы с братом часто вспоминаем, о том, что говорил, как это делал отец. И гордимся, что мы дети своего отца. И то что мы такие, а не другие, есть заслуга нашего папы – Коржакова Бориса Михайловича.

Главный хранитель МКУ «МИКМ» Мирошниченко В.Б.





Дата изменения: 16.02.2021 11:14:36

Возврат к списку